Цементная блондинка (Право на выстрел) - Страница 51

Поначалу Черроне улыбнулся Босху, но затем лицо его посерело. Такое часто случалось, когда Босху приходилось встречаться с жуликами. Они узнавали его, поскольку на протяжении нескольких последних лет фотографии Босха неоднократно появлялись в газетах и на телеэкране. Не стала исключением и нынешняя неделя. Гарри не сомневался, что все мошенники, которые читают газеты или смотрят телевизионные новости, самым внимательным образом разглядывают фотографии полицейских. Они, вероятно, полагали, что это дает им некоторое преимущество, так как теперь они будут знать, от кого держаться подальше. Однако получалось наоборот: они сами себя выдавали. Поначалу Черроне улыбнулся Босху, как другу, который давным-давно потерялся и вот — нашелся вновь. Затем сообразил, что перед ним, вероятнее всего, враг — полицейский.

— Угадал, — сказал Босх.

— Томми, он заставил меня впустить его сюда, — принялась объяснять девушка. — Он позвонил по...

— Заткнись, — пролаял Черроне. Затем, обращаясь к Босху, сказал: — Если бы у тебя был ордер, ты пришел бы сюда не один. А коли ордера нет, вытряхивайся на хер.

— Поразительная наблюдательность, — ответил Босх. — А теперь сядь. У меня к тебе есть кое-какие вопросы.

— Пошел ты вместе со своими вопросами к такой-то матери! Выметайся отсюда!

Босх удобно расположился на черном кожаном диване и вытащил сигареты.

— Том, если я уйду, то прямым ходом отправлюсь к надзирающему за тобой офицеру. Он должен посадить тебя за решетку за твои штучки с липовым адресом. Отдел по надзору за отбывающими условное наказание до дрожи не любит ребят, которые говорят, что живут в одном месте, а сами болтаются еще где-то. Тем более, когда речь идет о блевотине вроде тебя и когда блевотина эта проживает в Грандвью.

Черроне запустил журнал через всю комнату, норовя попасть в девицу.

— Видишь? — заорал он. — Видишь, в какое говно ты меня втянула?

Та, очевидно, все прекрасно понимала и поэтому предпочла промолчать. Сцепив руки, Черроне стоял в гостиной и садиться, видимо, не собирался. Когда-то он, судя по всему, был хорошо скроен, но сейчас растолстел. Сказывались многочисленные вечера, проведенные в Голливуде или Дель-Мар за коктейлями и разглядыванием голых девок.

— Ну ладно, чего тебе нужно?

— Я хочу знать про Ребекку Камински.

Черроне выглядел озадаченным.

— Ты помнишь Мэгги Громко Кончаю? Блондинку, которой ты, судя по всему, помог нарастить сиськи? Ты помогал ей продвигаться в видеобизнесе и организовывал вызовы по телефону на сторону, а потом она исчезла.

— Ну и что с ней? Это было давным-давно.

— Двадцать два месяца и три дня назад, насколько мне известно.

— Так что из этого? Если она скурвилась и вешает на меня какое-нибудь говно, мне на это наорать. Пусть подает в суд. Посмотрим...

Резко вскочив с места, Босх влепил Черроне тяжелую оплеуху, а затем швырнул его через кожаное кресло прямо на пол. Взгляд Черроне немедленно метнулся в сторону девицы, и это подсказало Босху, что он полностью овладел ситуацией. Сила унижения иногда оказывалась гораздо более эффективной, чем даже нацеленный в голову револьвер. Физиономия Черроне залилась яркой краской.

Руку Босха саднило. Нагнувшись над лежащим сутенером, он сказал:

— Она не скурвилась, и тебе это прекрасно известно. Она мертва, и ты знал об этом еще тогда, когда писал заявление об ее исчезновении. Ты просто пытался прикрыть свою задницу. Мне нужно знать, как ты об этом узнал.

— Слушай, приятель, у меня не было ника...

— Но ты знал, что она не вернется. Откуда?

— У меня просто было предчувствие. Она не появлялась уже несколько дней.

— Такие, как ты, не ходят в полицию из-за предчувствий. Такие, как ты, не звонят копам даже тогда, когда у них грабят квартиры. Я уже сказал: ты просто пытался прикрыть свою задницу. Ты не хотел, чтобы тебя обвинили, поскольку знал, что живой она уже не появится.

— Ну, ладно, ладно, не просто предчувствие. Ее вызвал один парень. Я сам его никогда не видел — слышал только голос и кое-что из того, что он говорил. Мне этот голос был знаком, понимаешь? А потом, когда я ее послал и она не вернулась, до меня дошло. Я его вспомнил. Я ему как-то уже посылал одну девку, а ее потом нашли мертвой.

— Кого посылал?

— Святую Наставницу. Ее настоящего имени я не помню.

Зато помнил Босх. Святая Наставница был псевдоним порноактрисы Николь Нэпп, седьмой жертвы Кукольника. Он вновь сел на диван и сунул в рот сигарету.

— Томми, — сказала девушка, — он курит.

— Заткни свою пасть, — ответил сутенер.

— Но ты же сам запретил здесь курить, разве что когда...

— Заткни пасть!

— Николь Нэпп, — сказал Босх.

— Вот-вот, точно.

— Ты слышал, что полиция обвинила в ее смерти Кукольника?

— Да, я тоже так думал, пока не исчезла Бекки. И только тогда вспомнил этого парня и что он говорил.

— Почему же ты ничего никому не сказал? Почему не позвонил в полицию?

— Ты же сам говоришь: такие, как я, в полицию не звонят.

Босх кивнул.

— Что он сказал? Что сказал тот, кто звонил по телефону?

— Он сказал: «У меня сегодня ночью особые пожелания». Он так говорил оба раза. Именно так. Он сказал это и в тот, и в другой раз. И голос у него был какой-то чудной. Будто он говорит сквозь сжатые зубы или что-то в этом роде.

— И ты все равно ее послал.

— Я и не связал это вместе, пока она не исчезла. Слушай, парень, я же заявил о ее пропаже. Я сказал копам, в какой отель она пошла, а они и ухом не повели. Я один, что ли, виноват? Твою мать, копы же сказали, что этого парня поймали, что он сыграл в ящик. Я думал, ничего страшного...